«Тогда туда никто не поедет», — добавил премьер. Премьер назвал решение не пускать предпринимателей «очень странным, если не сказать больше» и добавил, что обсудил ситуацию с президентом Швейцарии Аленом Берсе. По словам Медведева, тот пообещал «навести справки».
https://www.rbc.ru/politics/13/11/2018/5bead59f9a7947867f7f9248?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
Медведев грозит неучастием госслужащих в Давосе. А у прокуратуры должен возникнуть вопрос к их участию в этом форуме, на основании каких обязательств и на основании чего от России? И от России ли эти обязательства?
Почему эти обязательства не носят публичного характера?
Форум в Давосе, хоть и так называемый экономический, но насквозь идеологический, пронизан чужим для России мировоззрением, которое запрещено действующей Конституцией России?
Должен у следователей возникнуть ряд вопросов к участникам всемирного форма: кто они, какое отношение к госслужбе, на основании чего, каких решений и поручений они действуют на чужом для России форуме, кто оплачивает и почему эти командировки?
https://ria.ru/religion/20181113/1532726049.html
История Православной церкви не знает случаев преодоления раскола путем его простой легализации, а новая Россия знает попытки простого как бы преодоления раскола путем его простой легализации и инициации в 1991, 1993 и 1990-е годах.
В 1990-е годы мы шагнули не к Истине, а всего лишь к реализации и реставрации раскола. Уже тогда было ясно, что начало положено – конца не будет.
Коммунистами начнете, только православными не ограничитесь. Не вы начали, не вы и завершите.
На брифинге пресс-секретаря президента спросили, заметили ли в Кремле, что когда зачитывали отрывки из писем солдат, не было цитат из писем русских воинов. Дмитрий Песков пояснил: "Мы, действительно, внимание обратили, и, действительно, история Первой мировой войны в контексте судьбы нашей страны это очень сложная и полная противоречий история".
https://rg.ru/2018/11/12/peskov-prokommentiroval-reshenie-ne-zachityvat-pismo-russkogo-soldata-v-parizhe.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
Наши граждане в Кремле относятся с уважением к выбору Франции, которая демонстрируют этим неуважение к России. Мы, за границами Кремля, сделаем вывод о Франции, её историческом поведении и предательстве своих союзников во всех сложных, трагических и исторических процессах, где помогала им Россия.
Францию надо ставить на место и непомнить, что Россия после августа 1991 года отдала Франции все ее масонские архивы, копии которых она обещала прислать в Россию. Теперь Франция делает вид, что она нам ничего не должна. Может и не должна, но медали "За взятие Парижа" в России хранятся. Не должна ли нам Франция.
Так кто такие были эти самые «белые»? «Белые» - это весь республиканский спектр политических сил, включая и различные оттенки «левых» партий, и на официальном уровне состоящих в большинстве своём из противников монархии в России.
Чем же они отличались от «красных»? По отношению к монархии «белые» ничем не отличались от «красных». Отличались у них только цели революции. Тем более, что именно будущие «белые» были в 1917 году организаторами и руководителями антимонархической февральской революции в России.
Конечно, между ними можно найти множество идейных и политических различий, но отличались в главном они только в одном. У «красных» была национальная идея, или другими словами - духовный смысл и цель исторической жизни, они были субъектом истории и Россия была субъектом исторической жизни. Высшее достижение нашей национальной истории свершилось именно в период СССР, когда Россия стала одним из центров двухполюсной мировой общественно-политической системы, и именно от России тогда зависела не только её судьба, но и сохранение мира на планете, невозможность установления открытой мировой диктатуры – «цветных революций».
«Белые» же представляли собой то же, что власть и сегодня – власть как услугу, как желание господствовать и потреблять. Они хотели жить так, как сейчас часто говорят, когда не могут сформулировать ни смыслы, ни цели: хорошо, чтобы было хорошо…
Хорошо бы, конечно, когда хорошо бы… Проблема только в том, что нет сегодня возможности для просто «хорошо». Ведь хорошо бы, чтобы не было 22 июня 1941 года…? Конечно хорошо! Только пожеланиями не остановить «машину истории». На ней можно только научиться «ездить», чтобы хотя бы не попадать под её колёса… Вот и сейчас, в период завершения истории государств и начала эпохи мирового сверхгосударства, просто «хорошо» - не получится. Безыдейность – это в таких условиях синоним и символ самоуничтожения.
Поэтому «белые» всегда начинают и всегда проигрывают. Потому что это власть «просто так», в вечном поиске «национальной идеи». А если по-простому – это власть ради своего господства и потребления, без смысла и целей национального существования в истории.
Мих. Лифшиц. Собрание сочинений в трех томах. Том III. Москва, "Изобразительное искусство",1988, С.230 - 258.
http://mesotes.narod.ru/lifshiz/nravzz.htm
В один из осенних дней 1914 года, когда на западном фронте догорало первое большое сражение мировой войны, в библиотеке швейцарского города Берна работал скромно одетый посетитель, с виду русский. Беглым, но разборчивым почерком он записал в этот день в своей тетради: "Опыт и история учат, что народы и правительства никогда ничему не научались из истории и не действовали согласно урокам, которые из нее можно было бы извлечь. Каждой эпохе свойственны столь своеобразные обстоятельства, она представляет собой столь индивидуальное состояние, что только исходя из него самого, основываясь на нем, должно и единственно возможно судить о ней".
Эти слова принадлежат Гегелю. Посетитель швейцарской библиотеки был Ленин. Сделав выписку из "Философии истории" Гегеля, он заметил на полях тетради: "Очень умно!" (29, 281-282).
Говорят, что первая мировая война стоила человечеству больше жертв, чем все бесконечные войны целого тысячелетия от Карла Великого до фельдмаршала Мольтке. Мутная волна одичания поднялась со дна европейской цивилизации. Вместо мирного торжества гуманности, долголетия, гигиены и других торжественных обещаний положительного XIX столетия Европа в конце 1914 года погрязла в тине окопной жизни. Никто, даже главные режиссеры этой драмы не знали, чем она кончится. Впереди была неизвестность - газовая война, призрак голода и разрухи.
Вот что можно прочесть между строк в старой тетради, сохранившей для нас живую память времени. Уходила в прошлое целая полоса мировой истории, и нужно было сделать вывод из катастрофы, которая обрушилась на большинство людей неожиданно. "Европейская война,- писал Ленин,- означает величайший исторический кризис, начало новой эпохи" (26, 102).
Война произвела неотразимое впечатление на психологию масс, затронув ее глубоко и обнажив такие бездны, что было от чего прийти в отчаяние. В цюрихском "Кабаре Вольтер" кривлялись дадаисты - все кончено, говорили их странные позы, мы исполняем последний танец на краю пропасти. В Германии Шпенглер предсказывал гибель Европы вследствие биологического истощения ее богатой культуры. Во Франции Поль Валери писал о кризисе разума. Обозначилось что-то похожее на выход за пределы всякого смысла, открылась закраина жизни, в которую прежде никто не хотел заглядывать.
Но времена общественных кризисов, даже самых жестоких, имеют свой исторический быт, и люди продолжают жить в самых напряженных условиях, несмотря на то что их сознание рисует им сцены гибели мира. Один современный роман называется "Двадцать пятый час", одно музыкальное произведение-"Катастрофа, среди которой мы живем". В одной книге по истории философии мы читаем, что реализм сегодняшнего дня есть обращение к непонятному, тревожному и злому, "прыжок в глубину, где нас встречает своим неотвратимым взором чуждая нам, жуткая и враждебная действительность". Без всякой литературной метафоры можно сказать, что мрачные пророчества стали товаром широкого потребления. Чаще всего обращаются к тем признакам современной эпохи, которые можно выразить словами Канта - радикально-злое.
Добра всегда не хватало в атмосфере нашей планеты. Существует даже особая теория об отставании моральной культуры от прогресса науки и техники. Но этого в данном случае мало. Радикально-злое не есть простой недостаток, это отрицательная величина, зло активное. В обширной литературе по "кризисознанию", как называют социологию, речь идет о подъеме темной, иррациональной стихии, всегда таившейся под внешним слоем цивилизации. Миф ХХ века имеет много различных версий в зависимости от политического направления и философской окраски, но каждая из них начинается с рассказа о бунте агрессивных инстинктов против моральной цензуры, о разрушении канонов истины, добра и красоты, неспособных больше сдерживать напор горячей, как лава, жизни.
Почему Чарлз Джозеф Уитмен, взобравшись на тридцать первый этаж здания университета в Техасе, убил из снайперского ружья несколько десятков человек, случайно оказавшихся на площади? Можно ли объяснить такие припадки бесцельной злобы (а их все больше и больше в отчетах мировой печати) какими-нибудь рациональными причинами? Откуда возникает желание изгадить мерзкой надписью чистую стену только что построенного дома? Какое странное чувство рождает в груди живого существа желание сломать другую жизнь? И нет ли в сердце всего человечества тайной жажды самоуничтожения, заставляющей его, подобно мотыльку, лететь на огонь?
Марксизм третирует человечество как сволочь, писал в начале века Зомбарт. Теперь мы чаще слышим другие упреки. Современные Зомбарты пишут, что марксизм прошел мимо необъяснимой, дьявольской стороны в истории рода "человек". Современные Зомбарты пишут, что экономические причины не могут объяснить активное отвращение к духовной жизни, растущее в недрах современной культуры, явления массовой жестокости, фанатизма, погони за обманчивым и уродливым призраком власти над другими людьми. Почему целые поколения бездумно идут на войну, чтобы убивать себе подобных? А если они обмануты военной пропагандой, то почему находятся люди, способные обманываться?
В конце июля 1914 года по всем европейским странам прокатилась волна антивоенных демонстраций. Берлинский полицей-президент фон Ягов и префект парижской полиции Мальви пугали свои правительства возможностью переворота. В царском Петербурге политическая всеобщая стачка против войны охватила более ста тысяч человек. И все же, несмотря на протест сознательных рабочих, через месяц вся Европа была объята военным угаром. Громадную роль в этом сыграли измена вождей социализма и обман народов шовинистической пропагандой, но факт остается фактом: самые низменные настроения ненависти и недоверия к другим нациям, черносотенного и лицемерно-демократического патриотизма на время оказались сильнее. Они оказались настолько сильнее, что Ленин допускал для социалистов возможность "подчинения большинству нации", при условии, что даже в окопах революционер остается верен себе и продолжает готовить массы к братанию и будущей гражданской войне (см.: 26, 123).
Откуда же этот прилив бессмысленной ненависти к другим народам, разбивший сплочение рабочего интернационала? Не означают ли такие факты и тысячи других подобных фактов XX века, что роковые свойства человеческой природы сильнее классовых интересов и всякой рациональной мысли? В этом направлении движется теперь большой поток буржуазного мышления.
Один немецкий врач-психиатр объясняет происхождение войн XX столетия "необузданной жаждой практической деятельности у человека, которому цивилизация закрыла все пути для осуществления подобной самодеятельности". В историческом смысле сознание этого врача есть сознание больного, а по сознанию больного нельзя судить о болезни. Однако сознание больного является тем не менее материалом для клинического анализа. Так и теории современной эпохи, открывшие в ней присутствие отрицательного потенциала, грозящего взорвать все здание человеческой культуры, если не будут найдены средства для ослабления или разрядки этого напряжения, являются с научной точки зрения ложными теориями, сохраняющими все признаки классовой мифологии. И все же им можно верить как человеческим документам, которые выражают болезнь времени. Отрицательный потенциал и связанная с ним нравственная проблема - не выдумка, они действительно существуют.
Реальный факт возрождения радикально-злого в общественной и частной жизни людей XX столетия, освещаемый в разных его проявлениях современной социологией и философией культуры, показывает с новой очевидностью, что картина этой ступени, набросанная Лениным в период мировой катастрофы 1914-1917 годов, верна во всех своих основаниях. Но сделаем из нее нужные выводы.
Войны нашего времени ведутся в эпоху исторического подъема масс, кипящего общественного недовольства безличной властью экономических условий, сделавших громадное большинство людей рабами капитала. То, что на языке политической экономии называется господством монополий, олигополии, государственного капитализма, для каждого отдельного человека есть личная зависимость его от слепой, невидимой силы, как бы всеобщей, распространяющей свою железную волю на все уровни жизни - на рабочего в синем комбинезоне, на конторского служащего в белом воротничке, на офицера, воюющего в колониях, на ученого, чиновника и лавочника. Где-то вдали таинственные господа положения завязывают первые узлы этой сети, но этих людей немного, и они хорошо укрыты от излишнего любопытства и ненависти людской толпы.
Поздний капитализм с его переходом от свободной конкуренции к монополии создал условия, в которых большинство человечества лишено всякого подобия самостоятельной деятельности. Люди - безгласные исполнители, марионетки, играющие определенную роль в их собственной жизни без убеждения в том, что принимаемые ими позы оказывают действительное влияние на эту жизнь. Так человек стал homo ludens, пo известному выражению одного из властителей дум современного Запада, человеком, играющим в какую-то удивительно дурную игру при всем напряжении его физических и духовных сил.
Бывало и в прежние времена, что проклятие рабства ложилось на целые слои людей, превращенных в слепые орудия чуждой власти. Это было их исключительное положение, вне гражданского общества. Большинство населения сельских и городских общин также страдало от угнетения и произвола. Но при всех бедствиях, неотделимых от их общественного состояния, эти люди могли найти известный выход для своей самодеятельности в упорном земледельческом труде, в развитии ремесла и художественного творчества, в народных празднествах и обрядах. Современное капиталистическое общество оставило лишь узкие щели для подобного удовлетворения. Среди кажущейся свободы и действительного подъема массовой воли к человеческому достоинству оно создает еще небывалый в мировой истории новый казенный мир, отравляя всякое движение личности сознанием не настоящего, а искусственного, заранее данного по определенным стандартам удовлетворения.
Мы часто слышим, что современный капитализм оставил далеко позади закон абсолютного обнищания. Поскольку речь идет о завоеваниях трудящихся, это отчасти так. Однако закон, открытый Марксом, возвращается в другом виде. Во-первых, все удобства жизни, достигнутые массами в богатых капиталистических странах, куплены ценой такого нервного напряжения на производстве и в обыденной жизни, что баланс утрат и приобретений остается недостаточно ясным. Во-вторых, подъем производительных сил и культуры делает средства развития не менее важными, чем средства существования. На этом историческом фоне растущая духовная нищета вполне заменяет физическую. В-третьих, что наиболее важно, свобода - тоже потребность, и голод в этой области, признаваемый всеми свидетелями прямо или косвенно, есть самое большое лишение.
И если в наши дни значительный слой вольноотпущенников капитала живет достаточно сытно, то эти люди каждый день чувствуют свое ничтожество. Вот почему они опьяняют себя новизной потребления, гонятся за престижем и мстят другим, сознавая свое бессилие. Все эти психологические симптомы описаны теперь в неисчислимом количестве книг и статей, которые скоро можно будет изучать только методами статистики. Отсюда массовое сознание неполноты жизни, или, как сегодня говорят, неустройства среди культуры.
[…]
Никто не может отрицать прогрессивных завоеваний современного капитализма, никто не может отрицать и тот несомненный факт, что имущие классы были втянуты в этот прогресс насильно, против их воли. Однако не сила играла главную роль в исторических сдвигах нашего времени. Прежде всего нельзя забывать, что в начале революционной эры материальные преимущества были на стороне реакционных классов. Советская власть казалась неизмеримо слабее своих противников, слабее в хозяйственном и военном отношении, слабее оружием и деньгами, но она далеко превосходила враждебный лагерь своим обаянием. История будто нарочно создала такое испытание, при котором моральное превосходство и материальный вес не совпадали. И Ленин, великий трезвый реальный политик, презирающий бессильные фразы отвлеченной морали, не раз подчеркивал этот факт. Летом 1919 года он сказал английскому журналисту Уильяму Гуду, что морально советская система победила уже сейчас. Доказательство - тот страх, который испытывает перед идеями Октября международная буржуазия. Приблизительно ту же мысль выразил он в беседе с американским корреспондентом Линкольном Эйром в феврале 1920 года. Говоря о военном положении, Ленин сказал, что оно, "несомненно, свидетельствует об огромной моральной силе, которой мы обладаем" (40, 155). Эта сила более важная, чем экономическое могущество и нагромождение массы военных средств. В чем она? Весной 1921 года Ленин спрашивает о том, что помогло русскому рабочему перенести выпавшие на его долю неслыханные лишения. "Никогда страна не достигала такой усталости, изношенности, как теперь. Что же давало этому классу моральные силы, чтобы пережить эти лишения? Ясно, совершенно очевидно, что откуда-нибудь он должен был брать моральные силы, чтобы преодолеть эти материальные лишения. Вопрос о моральной силе, о моральной поддержке, как вы знаете, вопрос неопределенный, все можно понимать под моральной силой и все можно туда подсунуть. Чтобы избежать этой опасности,- подсунуть что-либо неопределенное или фантастическое под это понятие моральной силы,- я себя спрашиваю, нельзя ли найти признаков точного определения того, что давало пролетариату моральную силу перенести невиданные материальные лишения, связанные с его политическим господством? Я думаю, что если так поставить вопрос, то на него найдется точный ответ". И Ленин отвечает на этот вопрос следующим образом. Рядом с революционной Россией стояли не отсталые, а передовые страны. "Моральной силой русского рабочего было то, что он знал, чувствовал, осязал помощь, поддержку в этой борьбе, которая была! оказана ему пролетариатом всех передовых стран в Европе". И далее: "Опираясь на эту поддержку, наш пролетариат, слабый своей малочисленностью, измученный бедствиями и лишениями, победил, гак как он силен своей моральной силой" (43, 133-135).
Еще более важно в теоретическом отношении определение моральной силы, которое Ленин дает в другой речи 1921 года. "Материально в отношении экономическом и военном мы безмерно слабы, а морально,- не понимая, конечно, эту мысль с точки зрения отвлеченной морали, а понимая ее, как соотношение реальных сил всех классов во всех государствах,- мы сильнее всех. Это испытано на деле, это доказывается не словами, а делами, это уже доказано раз, и, пожалуй, если известным образом повернется история, то это будет доказано и не раз" (44, 300). Значит, моральная сила имеет свое объективное содержание, только более всеобщее, безусловное, чем простое количество материальных средств, брошенных на чашу весов. Моральная сила есть отношение историческое, классовое, но все же величина, которая может расти, которую нужно беречь как зеницу ока, ибо ее можно растратить попусту, зря и совсем потерять. А заменить эту великую драгоценность ничем нельзя - ни богатством, ни хитростью, ни оружием. Без нее все это будет не к добру.
В оценке моральной силы столкнулись три точки зрения. Во-первых, старая сентиментально-обывательская позиция с ее абстрактным пониманием свободы и справедливости, то, что Ленин назвал "слепком с отношений товарного хозяйства". Всякого рода злоупотребления властью, безобразия и ошибки в строительстве новой жизни усиливали эту позицию психологически. С другой стороны, соблюдение формальной демократии могло бы дать сильной стороне, то есть международной буржуазии и всем противникам советского строя внутри страны, возможность организации для контрреволюционного переворота. За общими благонамеренными фразами старой морали скрывались неравное отношение сил, кровавая расправа и восстановление капитализма. Не следует забывать об этом и теперь.
Другая точка зрения состояла в полном отрицании объективного и нравственного содержания общественной жизни во имя классовой позиции пролетариата, отвергающего всякие фетиши и признающего только язык целесообразности и силы. Такой взгляд представлен, например, во время профсоюзной дискуссии Троцким, но он может иметь и другие версии, вплоть до формулы "острие против острия" современного маоизма. Несмотря на свою классовую пролетарскую внешность, эта антимораль принадлежит дьяволу in persona старой буржуазной идеологии, а не марксизму.
Третья точка зрения, выражающая основную линию Октябрьской революции, исходит из всеобщего отношения классов во всем мире. "Как вы могли,- пишет Ленин Г. Мясникову 5 августа 1921 года,- с общеклассовой оценки, т. е. с точки зрения оценки отношений между всеми классами, скатиться до оценки сентиментально обывательской? Это для меня загадка" (44, 80). Кто хорошо помнит "Что делать?" Ленина, тому не покажется новой такая постановка вопроса. Ибо для Ленина класс - не эгоистическая общественная группа, способная видеть себя только в зеркале своих интересов. Область истинно классового сознания есть всегда связь всеобщего, отражение классовых сил и отношений во всем обществе. В письме к Мясникову речь идет о практической стороне этой общеклассовой оценки. В "Что делать?" Ленин рассматривал вопрос главным образом под углом зрения теоретического сознания рабочего класса, научного социализма. Но в обоих случаях исходный пункт один и тот же.
Таким образом, существует содержание моральной силы. Оно измеряется отношением данного класса к общественному целому. И так как оно объективно, его нельзя изменить простым напряжением воли заинтересованных общественных сил, при помощи насилия, хитрости или денег. С другой стороны, моральная сила может быть реализована в деятельном сплочении большинства против паразитов, и тогда взаимная поддержка, братское чувство делает чудеса, или же она может существовать только идеально, то есть как простая возможность. Для человеческой воли здесь открывается обширное поле деятельности. Лишь бы эта воля не вступала в безнадежный конфликт с исторической моральной силой, не нарушала условия, при которых эта сила может быть реализована в действительном объединении и братском подъеме людей, не вызывала своими действиями обратных результатов.
Чудес в истории не бывает, но в ней бывают великие повороты, иногда неожиданные и настолько богатые историческим содержанием, что они могут казаться настоящим чудом. Невыносимость мировой казармы создала в наши дни громадную массовую силу, пугающую обывателя и действительно чреватую большими бедами, если она не получит свободного выхода. Но эта сила является также великой надеждой человечества. Она способна порвать кровавую сеть международных несправедливостей, поднять людей над уровнем их борьбы за преимущества, карьеру, существование, сплотить их в большинстве, несмотря на все различия, единой волей к светлой деятельности. Это возможно. Хотите видеть пример такого чуда? Взгляните на Октябрьскую революцию.
al_vladimiroff в Почему всё-таки 7 ноября, а не 4 ноября?
С праздником Октябрьской революции!
Почему после 7 ноября 1917 года невозможно праздновать «4 ноября» как день народного единства? После этого столько всего произошло… А главное…А главное - главное случилось 25 октября (7 ноября) 1917 года…
Ну и что? - спросит меня эмоционально напряжённый собеседник? Дальше идёт у собеседника набор псевдо националистической или как бы либеральной риторики… В разных комбинациях… Каждый сам её в себе воспроизведёт… Проблема в том, что это нельзя праздновать после нашей революции так же, как бессмысленно для рожавшей женщины праздновать «день невинности». Можно праздновать. Но не нужно. Если бы существовала только невинность, то и человечества бы уже не было. Поэтому и существует в традиции культ матери, а не невинности.
Вот и революция наша 1917 года дала новую жизнь. И не только России. Но и всему миру. И это не преувеличение. И это событие не только XX века, это событие для истории такого же уровня, как и рождение христианства. И события последних 20 лет, для тех, у кого остались ещё глаза, ежедневно подтверждают это. Уход советского мира из жизни привёл к установлению открытых форм господства, принуждения и духовного вырождения.
Сегодня нам хотят придумать любой пустой искусственный повод, симулякр, который нам заменить жизнь, заменит настоящее и заставит верить и праздновать придуманное, ненастоящее, пустое, бессмысленное. Главное, чтобы мы перестали это самое главное понимать, чувствовать и знать. Праздновать можно всё, что угодно. Например, выбрать какой-то день… И этот день «чудесным» образом выпадет именно на 7 ноября, когда какой-нибудь полоцкий князь вышел на стену своего кремля посмотрел на четыре стороны света и сказал… Ну дальше можно придумать красивую фразу о том, что он сказал. И дальше уже мы говорим, что с этого и началось наше единство. И мы храним и крепим это народное единство до наших дней.
Да, придумать это можно. И праздновать можно. Только заменит ли это те самые жизненные вопросы? А эти жизненные вопросы не с ЖКХ начались и национальным вопросом не закончились. Вот вместо пустого праздника единства 4 ноября, который к нашей сегодняшней жизни не имеет никакого отношения (не в XVII веке всё же живём), о настоящих и нарастающих различиях в обществе рассказало нам Минэкономразвития, аж до 2030 года:
Темпы роста экономики в 2013-2030 гг. будут в 1,5 раза ниже, чем предполагалось весной, — в среднем 2,8% против 4,3% — и будут отставать от роста мировой экономики. К 2030 г. доля России в мировом ВВП уменьшится до 3,4% с 4% в 2012 г. […]
Социальная дифференциация по доходам усилится, а не уменьшится; доля среднего класса к 2030 г. составит треть, а не половину. Указ президента о повышении зарплат бюджетникам выполнить удастся, но темпы будут медленнее.
http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/564111/rossiya-gotovitsya-k-desyati-toschim-godam#ixzz2jwIIPlUO
Интересно, что темпы роста экономики будут соответствовать тому периоду, который именно из-за таких темпов и получил название - «застой». Только для развитого периода любого общества – это более или менее нормальные темпы роста, или допустимые. А вот для эпохи социальной и экономической революции, в которую мы с вами живём, - это провал политики. Именно поэтому мы с вами каждый день узнаём что-то новое про сталинизм, а не про застой. Иначе ведь вопрос возникнет: а где всё???!!!
Ну и обратите внимание ещё на количество среднего класса к 2030 году – треть населения. И что? Просто «средний класс» - это умозрительная конструкция, но которая характеризует очень осязаемую материальную вещь, когда большинство в обществе стало, пользуясь «крестьянским» термином, зажиточным. Средний класс характеризует такую ситуацию, когда 60% населения живёт в обществе потребления, между 20% богатых и 20% бедных. Это устойчивое благосостояние большинства населения и большинства социальных групп. Средний класс не может «расти». Он либо есть, либо нет. Он характеризует политику государства. Да и возник средний класс, был создан, в ответ на социальную политику СССР.
В так называемых развивающихся государствах нет среднего класса. Есть богатые, бедные и небольшое количество - в достатке. Но среднего класса нет, и в обозримом будущем не возникнет. Прогноз развития России на 20 лет говорит о том, что деление общества в России на бедных и богатых не только сохранится, но и будет закреплено. И никакого «среднего класса» в России нет, и не будет. Само государство это нам обещает.
И что же?
Вот немецкая биатлонистка Магдалена Нойнер поделилась своим мнением о нашем сегодняшнем обществе:
«Россия всегда славилась торжественными церемониями, я это могу сказать по этапам Кубка мира.
Но есть у меня одно щекотливое чувство… Россия сильно отличается от Германии. На чемпионате мира 2011 года в Хантах мы жили в отеле, и неподалеку в старых домах ютились люди, при температуре на улице –40 градусов.
Слишком уж большая разница между богатыми и бедными людьми. Как спортсмена, меня это сильно волнует, потому что в спорте крутятся большие деньги. И ты видишь людей, у которых нет денег».
http://sport.rbc.ru/winter/newsline/28/10/2013/410293.shtml
Это удивление нам известно из нашей истории. Наши предки удивлялись тоже, и не только 4 ноября. Помните? «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день»! А вот тебе, дедушка, и 4 ноября! Вот тебе и единство?!
О приватизации не сложишь песню как о крейсере «Авроре» или о революции. И это не случайно. О нашей новой революции, революции, которая началась в перестройку и лишила нас существующего общества, не сложишь песни. В ней нет ни души, ни духа, а только материальный интерес.
Бывает ли иначе? Бывает! И праздник 7 ноября, Октябрьской революции, как раз такое напоминание о том, что иначе бывает. И не только в сказках.
Советский опыт – это не просто рассказ о том, что жизнь другая возможна, это успешный опыт жизни другой огромной страны и большого мира. Этот пример говорит о том, что Другое будущее возможно, необходимо и неизбежно.
С всенародным праздником Вас, когда не нужно говорить о единстве и заклинать им! С нашим Праздником!
Владимир ВОРОНОВ
http://anubis.ucoz.ua/publ/107-1-0-10562
С 1940 года ее готовили для нелегальной работы. Во время войны она перебрасывала разведчиков через линию фронта, участвовала в восстановлении агентурной сети в Европе. Вспоминает ветеран военной разведки Тамара Романовна КЛИМЕНКО
Ни о какой разведке Тамара Трембач не помышляла. На дворе был 1936 год, за плечами школа и рабфак. Нашей героине 16 лет, и грезила девчушка со станции Путепровод, как и многие, авиацией.
– Авиация тогда в большой моде была. А ближайший город, где были институты, – Харьков, вот я и поехала поступать в Харьковский авиационный. Выдержала экзамены, но меня не приняли – выдали справку, что по возрасту не прошла. С этой справкой я могла поступать куда угодно. Иду по улице, вижу вывеску: «Iнститут лінгвістичной освiти» – Институт лингвистического просвещения. Зашла. А уж как увидели мою справку из авиационного, уговорили остаться. На французском отделении у них как раз был недобор. Рядом аэроклуб – как же я могла пройти мимо! Но… не приняли по росту: двух сантиметров не хватило. Поступила в парашютную школу. Всю зиму занимались, а весной уже прыгали. Так в 17 лет стала парашютисткой – параллельно с учебой в институте. Но и с мечтой об авиации расставаться не собиралась. В том же аэроклубе пошла на штурманское отделение. Вдобавок на Украине тогда очень голодно было, а в аэроклубе давали поесть. Когда возили на аэродром – толченую картошку с водой, кусок хлеба, а то и котлету, неизвестно из чего, правда, сделанную. В общем, и парашютисткой была, и штурманское отделение закончила, получив специальность летнаба – летчика-наблюдателя. Да еще и альпинисткой заделалась. А в авиацию все не принимают! Вот тогда я и написала слезное письмо наркому обороны Ворошилову: хочу быть летчиком.
И что вы думаете? Из Москвы пришел ответ: зачислить. Но рост у меня был такой маленький, что до педалей ноги не доставали, так мне мешочки с песком подкладывали, выдвигали все, что можно выдвигать. А на четвертом курсе лингвистического к нам из Москвы приехал военный – помню его фамилию, Капустин. К нему стали вызывать некоторых студентов на беседы. Дошло до меня: предложил после окончания продолжить учебу в специальной школе. Чему там придется учиться, чем заниматься, он не распространялся – дал понять, что это как-то будет связано с языком и военным делом. Еще сказал, что если я подойду, к новому году вызовут в Москву. Вызвали нас 12 человек. Поселили по двое в гостинице «Москва», на 12 этаже, с видом на Кремль и Красную площадь, помню даже номер комнаты – 10-12. Еще помню, как в номер принесли сказочный ужин – огромный чайник с чаем и бутерброды с колбасой и с черной икрой. Впервые тогда ее попробовала, но икра мне как-то сразу не понравилась. А потом с нами беседовали разные специалисты, похоже это было на то, что сейчас называют тестированием. Шесть человек отсеяли. Нам уже открыто говорили, что для защиты Родины нужны люди подготовленные, знающие, способные сделать все, чтобы узнать планы противника. Мне сказали, что если я пройду, по окончании института вызовут в Москву. Так прошла зима, весна, все уже получили распределение – тогда оно было обязательным, а мне назначения все нет и нет. Но, если честно, меня это совсем не заботило: я все еще страстно хотела заниматься только авиацией. И вдруг – телеграмма: в Москву...
Слушая Тамару Романовну, вспоминаю: советская военная разведка в канун войны переживала не лучшие времена. За три года, с 1938-го по 1941-й, сменилось шесть начальников. В 1940-м Разведупр возглавлял 33-летний генерал-лейтенант Иван Проскуров. Еще пять лет назад летчик Иван Проскуров командовал экипажем, потом отличился в боях в Испании. Старшему лейтенанту присвоили звание Героя Советского Союза, и он тут же стал майором, по возвращении в СССР получив под свое начало авиабригаду, потом отдельную авиационную армию. Затем стремительно вознесся в кресло заместителя наркома обороны – начальника военной разведки. К тому времени репрессии истощили центральный аппарат военной разведки, и на смену истребленным профессионалам приходили майоры-дилетанты. «В Центральном комитете партии, – вспоминал в своих мемуарах ветеран военной разведки генерал-майор Виталий Никольский, – считали, что в разведке, как, впрочем, и повсюду, самое главное – пролетарское происхождение...» Ту эпоху в Разведупре так и окрестили – эра майоров. Вдобавок и нелегальная сеть была вырезана руками самих чекистов.
Хитрый домик
– Готовили нас практически индивидуально, – рассказывает Тамара Романовна об учебе в разведшколе, – распределили по «точкам» по несколько человек, жили за городом в отдельном доме. Там была обслуга и все, что полагается для жизни, – ведь хозяйством мы не занимались, только спецподготовкой. Конечно, я прекрасно помню, где был этот дом, мы же регулярно ездили на электричках в Москву – проводили учебные встречи со связниками, отрабатывали пароли, явки. Не буду называть это место: может, этот домик и по сей день используют для подготовки. Нас учили водить машину, играть в теннис, ездить на велосипеде. Кого-то – радиоделу. Приезжали и преподаватели по общеобразовательным дисциплинам, доводили до совершенства язык. У меня основным был французский, еще знала испанский и итальянский, но похуже. И, разумеется, изучали ту страну, куда могли направить, ее историю, обычаи. Была и другая подготовка.
Как и положено опытной разведчице, Тамара Романовна до сих пор бережет военную тайну. Которую, впрочем, можно слегка приоткрыть, заглянув в редкие воспоминания ее коллег. Уже упомянутого Виталия Никольского готовили практически тогда же – возможно, в том же самом «домике». «В целях конспирации слушатели были разбиты на небольшие учебные группы, располагавшиеся на «точках» за городом. Группы не были связаны между собой, поскольку имели полностью автономные хозяйства... Наша «точка» располагалась под Москвой в особняке, который скрывался в гуще деревьев и был огорожен высоким дощатым забором... На «точке» имелись свои учебные кабинеты, лаборатории, спортплощадка, пищеблок». Перед прибытием на «точку» всем слушателям меняли фамилии, выдавали новые документы прикрытия. Об учебе в разведшколе было запрещено говорить даже ближайшим родственникам. И не было там экстравагантных штучек из шпионских романов, а были криптография, радио- и фотодело, страноведение. Не менее пяти часов в день – иностранный язык. И, разумеется, штудирование трудов классиков марксизма-ленинизма.
Схоже описывает подготовку военного разведчика той поры полковник Сергей Полторак, биограф Кента – разведчика Анатолия Гуревича, одной из ключевых фигур знаменитой советской разведывательной сети в Европе, «Красной капеллы». Правда, сетует он, учеба эта, «несмотря на всю ее интенсивность и квалифицированность инструкторов, как показала дальнейшая жизнь, была крайне поверхностна. Она отдавала кустарщиной несложившегося еще опыта военной разведки». Наиболее же уязвимым в подготовке будущих разведчиков полковник считает то, что они «не представляли себе специфики жизни нелегала в совершенно незнакомом обществе».
Кстати, среди преподавателей изредка встречались и опытные нелегалы. Например, Тамару Романовну учил Яков Бронин, он же Горин (была у него и масса других псевдонимов) – в качестве резидента Разведупра он в 1933 году сменил в Шанхае Рихарда Зорге. Хотя, конечно, будущая разведчица не знала ни подлинных имен своих наставников, ни некоторых пикантных моментов их биографий. Что касается Бронина, то даже в центральном аппарате разведки лишь единицы были в курсе, что именно он в октябре 1934 года написал на Зорге тот самый донос, который посеял в Центре недоверие к разведчику, по сути, сгубив его. Курсантам Высшей специальной школы Генштаба РККА (так именовалась разведшкола) не рассказывали, что учивший их премудростям нелегальной работы «великий нелегал» в 1935 году провалился сам, потянув за собой всю шанхайскую агентурную сеть Разведупра.
– Мы проучились с августа 1940-го по апрель 1941 года, – продолжает Тамара Романовна. – А потом нас отправили на практику в Прибалтику. Она уже к тому моменту стала наша, но в то же время как бы еще была заграницей. Мне выдали журналистские документы прикрытия – удостоверение корреспондента «Комсомольской правды». Отправили меня на две недели в Литву, в Каунас, тренироваться в сборе информации. Знаете, просто чувствовалось, как нас там ненавидят! Мы старались не афишировать, что мы русские, и как можно меньше рассказывали о себе. А в июне началась война. Об этом мы узнали в электричке по дороге в Москву, где каждый из нас должен был провести учебную встречу со связником. Но в тот день на встречу никто не пошел, вернулись на «точку».
Куда именно планировали забросить Тамару Романовну, она не знает. Видимо, на усиление парижской или, что более вероятно, двух бельгийских резидентур, Кента или Паскаля, – там катастрофически не хватало кадров. Но к лету-осени 1942 года немецкая контрразведка разгромила агентурную сеть советских разведок в Европе (и военной, и политической) «Красную капеллу». Виды на разведчицу поменялись в начале войны. И Тамара получила задание: осесть в Батуми. Москва всерьез опасалась, что против СССР на стороне немцев может выступить Турция и Иран.
Ценой больших потерь
– Ожидали тогда, что немцы двинутся и со стороны Ирана. Потому меня отправили в Батуми, я даже успела там на работу устроиться, чтобы легализоваться. Но немцы так быстро наступали, уже дошли до Ростова! Так что в Батуми я не засиделась, отозвали в Москву, а потом отправили в воинскую часть особого назначения, на Кавказ. Там мы готовили разведчиков для заброски в тыл врага.
«В Разведывательном управлении началась лихорадочная деятельность по подбору и подготовке разведчиков для работы в тылу противника, – вспоминает Виталий Никольский. – Наверстывались беспечные упущения мирного времени... Создавались школы по подготовке командиров групп, радистов, разведчиков. Причем преподавателей от слушателей отличало лишь служебное положение, так как ни теоретической, ни тем более практической подготовки все они не имели.... Опыт приобретался ценой больших потерь».
– Людей для заброса в тыл к немцам мы готовили очень быстро. Учили радиоделу, основам конспирации, как вести себя в тылу врага, как наладить связь, чтобы не попасть в ловушку, – рассказывает Тамара Романовна, – три-четыре учебных прыжка – и забрасывали. Нельзя было останавливаться, немец так далеко зашел! И сколько оказалось предателей среди населения! Своих подопечных мы сопровождали на самолете через линию фронта. Задания разные были: совершить диверсию, выйти на связь с партизанской группой, проникнуть в немецкую часть, чтобы добыть оперативную информацию. Забрасывали радистов в партизанские отряды. Обычно, выяснив, что где-то есть какие-то склады, посылали диверсанта их взорвать. Или, например, посылали диверсанта, чтобы уничтожить какого-то человека – предателя. При этом на месте уже все подготовлено было, а наш человек должен был прибыть к месту как исполнитель. Учили, разумеется, как и где надо прятать парашют после приземления. Да многим мелочам, из которых складывается дело. Языку вот не учили: не было ни возможности, ни времени. Поскольку я закончила спецшколу еще до войны, меня назначили командиром взвода. Какие у нас были чудесные парни и девушки… А погибали очень многие. Некоторые возвращались, искалеченные. Сергей Соловьев из Ленинграда сумел вернуться с обмороженными руками, не знаю, остался ли жив. Некоторым предстояло оставаться на занятой врагом территории, легализоваться, им обычно сочиняли легенду: перебежчик, закоренелый враг советского строя и что-то еще в этом роде. Но легенды разрабатывали уже не мы, а разведотдел штаба Закавказского фронта. Экипировка несложная была: если радист – рация, питание к ней, если диверсант – взрывчатка. И у всех обязательно – финка и пистолет.
В одном из архивных документов той поры нашел подробное описание той экипировки: не слишком крупная сумма деньги, сухой паек от силы на два месяца – сухари, сало, немножко консервов, спирт, сахар, соль, спички. Если радист – надежная, но громоздкая рация «Север» и два комплекта батарей – это уже 10 кг. Еще была поношенная гражданская одежда. От денег все равно никакой пользы не было, поскольку в прифронтовой зоне ценности они не представляли, а гражданскую одежду перед заброской приходилось выменивать у местных жителей на военную форму. «Засыпались» разведчики на мелочах. Так, прекрасно подготовленная группа «3-М» («Три Марии»), засланная разведотделом Западного фронта, провалилась лишь потому, что при поверхностном обыске местные полицаи нашли у одной из девушек в кармане пальто книжечку проездных билетов московского метро, на которых тогда проставлялся и год, и месяц.
– Забрасывали обычно по одному, – продолжает Тамара Романовна, – на парашютах с самолетов: у нас были трехместные и двухместные, мы их называли «кукурузники». Когда вылет был на трехместном, кроме летчика и забрасываемого летел сопровождающий, а если У-2, отправляли летчика и парашютиста.
– А вас забрасывали?
– Нет, как комвзвода я отвечала за подготовку и сопровождала при выброске. Но два раза мне пришлось все же на своих ногах возвращаться через линию фронта – дважды наш самолет сбивали. Даже сейчас не хочется вспоминать этот ужас – страшно, когда стреляют по самолету, попадают в него, самолет падает, вы прыгаете, выдергиваете кольцо... Когда нас сбили в первый раз, мы с пилотом на земле потерялись, каждый выходил к своим поодиночке. В другой раз вдвоем выходили: тяжело пришлось – местности совершенно не знали, даже карт у нас не было. Долго блуждать пришлось, пока к своим не вышли. На передовой, правда, приняли хорошо, не пришлось долго доказывать, что мы свои: у нас были заранее условленные для перехода линии фронта пароли и, главное, командование нас ждало и разыскивало. А вообще сбивали наши самолеты нечасто: мы грамотно выбирали время, летали обычно ночью на бреющем полете, тогда самолет сбить очень трудно...
Несколько лет назад один из высоких чинов ФСБ сообщил, что только по линии НКВД в годы Великой Отечественной войны в тыл врага было заброшено свыше двух тысяч оперативных групп общей численностью 15 тысяч человек. 12 тысяч из них погибли. Военная разведка полных данных о своих разведчиках и диверсантах не сообщает. Известно лишь, что за первые шесть месяцев войны по линии военных разведорганов за линию фронта было заброшено не менее 10 тысяч человек. Почти никто из них не выжил. Ясно одно: ставка была сделана не на качество, а на массовость. Немцы тоже готовили агентуру как на конвейере: в 1941-1945 годах в советском тылу было выявлено 1854 вражеских агента-парашютиста. Разумеется, агентура забрасывалась не только по воздуху, но уже понятно, сколь скромнее были масштабы немецкой разведывательно-диверсионной деятельности.
Поцелуи Победы
– Потом меня вызвали в Москву, – продолжает Тамара Романовна. – В 1944 году открылся второй фронт, и пока союзники продвигались по Франции, мы готовились к командировке. Что мне предстояло? Как известно, немцы уничтожили всю нашу агентурную сеть на территории Западной Европы, и нам было поручено ее восстановить. Нашу спецгруппу отправили под видом комиссии по репатриации советских граждан с территории Западной Европы. Я в той группе была связником: должна была находить уцелевших агентов, восстанавливать с ними связь и вербовать новых. Еще мы ездили по тюрьмам, лагерям, отыскивая наших людей, потому что американцы их от нас прятали. Всего нас было 12 человек, все работали под официальным прикрытием. А вообще, там еще никого, кроме нас, и не было – ни посла, ни военного атташе. Миссию нашу возглавлял генерал Драгун.
До Франции добирались долго и сложно. Чуть не всю осень 1944 года – ведь везде бушевала война. Летели по маршруту Москва – Сталинград – Баку – Тегеран – Багдад – Каир. В Каире застряли надолго. Так что успели и к пирамидам экскурсию совершить, и на верблюдах покататься (смеется). Из Каира перелетели в Триполи, оттуда на Корсику. В конце концов приземлились в Марселе, оттуда на машинах в Дижон, где был штаб союзников. Переночевали в гостинице, а на другой день отправились в Париж.
Там и началась настоящая работа: и по линии разведки, и та, за которую мы отвечали официально. На мне еще был перевод с французского, а моя коллега, Лариса, переводила с английского. Ходили мы, разумеется, в советской военной форме, мы с Ларисой носили погоны лейтенанта. Работали сначала во Франции, затем в Бельгии и Голландии. Случались и погони, как в детективах! Ведь во Франции в то время работало сразу несколько разведок – английская, американская и французская. За нами, естественно, следили. Помню, первая погоня случилась, когда я одна поехала на «Ситроене», чтобы встретиться с нашим агентом и передать ему деньги. Меня на мотоцикле долго преследовал англичанин, еле-еле оторвалась и ушла от него после передачи денег. В Бельгии однажды нам с моим начальником, Федотовым, тоже пришлось уходить от погони. Оторвались с великим трудом. Хотя обычно следили за нами не столь открыто, а очень грамотно. Как мы вербовали агентов? Знакомились, делали подарки, разговаривали, приглашали в гости. Люди к нам с удовольствием покушать приходили, потому что голодновато тогда в Париже было. И это действовало. Но особенно успешны стали вербовки, когда наша армия в начале 1945 года перешла в мощное наступление. Сразу почувствовалось, как резко изменилось настроение, многие хотели участвовать в победоносной миссии. И еще была непередаваемая атмосфера морального подъема! Когда мы приехали в Париж, княгиня Волконская, к примеру, отдала свой замок для раненых и наших перемещенных лиц, среди которых тоже было немало раненых. Потом она уехала в Советский Союз, и мы ее провожали.
Но даже сейчас я не имею права рассказать, как и кого мы вербовали, такие секреты срока давности не имеют. А вообще, не только же разведкой единой… Я вот влюбилась там во Францию – необыкновенно красивая страна! И даже просто ездить по ней удовольствием было необычайным. И в Бельгии с Голландией красиво. А в Амстердаме поразил квартал красных фонарей: девушки сидели там за стеклом, как на витрине – даже во время войны!
Победу я праздновала в Париже. Объявили, что война кончилась, и весь город высыпал на улицы, такой праздник начался! Французы праздновали по-сумасшедшему, они же такие эмоциональные. Увидели меня – я в советской военной форме – подняли меня на руки. Качали! Поставили на машину и заставили речь держать. А потом такое началось… Как они меня целовали! Я не одна, конечно, там оказалась, с нашими ребятами из миссии, тоже в форме, но качали и целовали только меня, парней целовать не стали (смеется). А я такая глупая еще была. Нам ведь когда-то говорили, что все французы – сифилитики, да-да, так и говорили. Когда вернулась в миссию, вдруг об этом вспомнила – такой мороз по коже пошел! Бросилась тереть щеки мылом и мочалкой, решив, что раз меня французы обцеловали, значит непременно заразилась...
Думаю, дело было не в мифической репутации французов, а в инструктаже. Из доступных материалов о подготовке советских разведчиков тех лет видно, как им на полном серьезе внушали, что не допустимы не только интимные контакты с иностранцами, но даже поцелуи! Ибо все иностранцы либо шпионы, либо больны...
Во Франции Тамара Романовна работала еще год. Потом ушла из военной разведки на «гражданку», состоялась как лингвист. Долгие годы возглавляла Всесоюзные заочные курсы иностранных языков.
https://primamedia.ru/news/756214/
Молодцы КПРФ, логика «убийственная»: мы выиграли, поэтому бороться за власть не будем. Конечно, «эффективность» такая борьба уже показала в 1996 году, когда Зюганов выиграл у Ельцина, но отдал власть ему, ведь он все равно выиграл. Чудесно!
Большевики в такой логике должны были отдать власть Учредительному собранию. А что? Мы ведь выиграли Октябрь?! Чего нам теперь бодаться с Учредительным собранием? Они сфальсифицировали, узурпировали, а мы в Октябре выиграли! Так что будем помнить о своей победе и обличать Учредительное собрание.
КПРФ – полный конец. Надо менять Зюганова и срочно. Делать из него памятник, который будет молчать и начинать заниматься политикой, а не дешевой продажей своего потенциала.
Проблема произошедшего не только в самом событии, а в том, что это воспринимается всеми как предательство. После такого рода событий на фронте начинается деморализация, разложение и создаются условия для капитуляции. Предотвращают в таких условиях процесс духовного разложения только жесткие и решительные действия по отстранению предателей и наведению порядка, и верность смыслам.
Достали!
Хорошо было, когда до нового года была неделя, пару дней, чтобы готовиться и думать про праздник. Во всем есть смысл и границы этого смысла. Остальное может только плохими словами вспоминаться - ХЕРНЯ!
Пошло. Без истины. Не нужен капитализм с таким новым годом. Они все превращают в пустоту и ненужность.
Пошли на Хрен! Лучше Октябрь, чем такие праздники! В крайнем случае, лучше рюмка водки, чем такое потребеление!
При капитализме невозможна "ирония судьбы", невозможно главное.
"Читаю заголовок: "Порошенко и патриарх Варфоломей подписали соглашение о создании украинской церкви". Потом читаю в тексте новости слова Порошенко: "Сегодня исторический день. Мы подписали соглашение о сотрудничестве и взаимодействии между Украиной и Вселенским патриархатом". Коллеги, а зачем вы придумываете то, чего и нет?" — написал Легойда в своем телеграм-канале.
РИА Новости https://ria.ru/religion/20181103/1532092278.html
Как Порошенко может создавать церковь? Даже с константинопольским патриархом?
Кто такой Христос, и кто такой Порошенко?
Где вера и где Порошенко?
Порошенко может создать отряд СС, но Церковь Порошенко создавать не может.
Порошенко человек анти-христианский, подлый и мелкий. Какая уж тут Церковь?
При чем здесь договоры Порошенко и при чем здесь Христос?
Не может быть ни христианство, ни коммунизм национальным. Увы.
А русские? Да, даже в русском национальном это вопрос объединения и объединения вокруг непреходящего и высшего духовного. Не вокруг же финансовых скидок подавать друг другу руки? Русские - это слово-называния и зова других для объединения, слово Соборности.
[…] В период империализма, после Февральской революции, когда власть перешла в руки кадетской буржуазии, неприкрытая политика натравливания уступила место политике трусливого недоверия к народам России, политике придирок и провокаций, прикрывающейся словесными заявлениями о "свободе" и "равенстве" народов. Результаты такой политики известны: усиление национальной вражды, подрыв взаимного доверия.
Этой недостойной политике лжи и недоверия, придирок и провокации должен быть положен конец. Отныне она должна быть заменена открытой и честной политикой, ведущей к полному взаимному доверию народов России.
Только в результате такого доверия может сложиться честный и прочный союз народов России.
Только в результате такого союза могут быть спаяны рабочие и крестьяне народов России в одну революционную силу, способную устоять против всяких покушений со стороны империалистско-аннексионистской буржуазии.
Съезд Советов в июне этого года*(2) провозгласил право народов России на свободное самоопределение.
Второй Съезд Советов в Октябре этого года подтвердил это неотъемлемое право народов России более решительно и определенно*(3).
Исполняя волю этих Съездов, Совет Народных Комиссаров решил положить в основу своей деятельности по вопросу о национальностях России следующие начала:
1. Равенство и суверенность народов России.
2. Право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.
3. Отмена всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений.
4. Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России.
Вытекающие отсюда конкретные декреты будут выработаны немедленно после конструирования комиссии по делам национальностей*(4).
[15 (2) ноября 1917 г.]
Распубликовано в ь 4 "Газеты Временного Рабочего и Крестьянского Правительства" от 16 (3) ноября 1917 г.
СУ РСФСР, 1917, ч 2, ст.18.
Напомню Гозману, что Россия должна поставить вопрос о преспленях 1991 года, незаконного и преступного разрушения СССР. Вопрос поэтому в преступном существовании пост-советских государств. Просто и ясно.
Гозман как защинтник государственных преступлений является их сообщником. Просто сообщник. Это тоже преступление.
http://tezars.ru/novosti/politika/general-nato-dlja-rossii-nepriemlemy-zap-5113.html?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com)
Хорошие имена у генерала – Пётр Павел. И даже, как бы, христианские.
Но что такое генерал Павел и о чем говорит?
Он утверждает, что для России «неприемлемы западные ценности», но только не говорит в чем они состоят. А состоят западные ценности в анти-христианстве, в анти-человеческих гуманистических ценностях
Хочет ли Россия переделать их в соответствии со своими «национальными ценностями», как говорит Павел? Он врет. Россия всегда о другом, а не о национальных ценностях. Христос – это национальность? Коммунизм – это национальность?
А НАТО? НАТО – это да, это национальности, объединившиеся в своем эгоизме.
Россия против западных ценностей гендерных извращений. Так бывает, Россия не разделяет анти-нравственность, сведение всего к физическим извращениям духовных упырей гомосексуализма.
"Любой эксперт и маломальский специалист скажет, что составлять доклад, основываясь на беседе с несколькими десятками женщин, особенно в такой стране как РФ, можно, конечно, но он не может претендовать на доклад о ситуации в стране. Это подчеркивает узкофрагментарный характер доклада", - пояснил Песков, когда задавший вопрос журналист рассказал, на чем основывались составители.
"Это, скорее, заметки о нескольких десятках конкретных случаев", - охарактеризовал пресс-секретарь президента.
https://rg.ru/2018/10/31/kreml-nazval-uzkofragmentarnym-doklad-hrw-po-domashnemu-nasiliiu.html
Наши западные партнеры лезут в Россию со своими «очками», забывая о своей культурной толерантности?
А знают они, что их жизнь и их ценности не только у нас негативны, но мы ещё можем и доклад сделать? Да и вообще их нравы в нашей культуре очень близки не только к осуждению, но и к следствию и суду с наказанием.
Знаете ли вы, наши однополые друзья, что прежде чем лезть в чужую семью надо перестать заниматься насилием-насаждением половых извращений?
В России пора делать доклад о «Духовном насилии в Европе и США, насаждении нравственных извращений».
Министр иностранных дел Сергей Лавров в ходе выступления на открытии шестого Всемирного конгресса российских соотечественников заявил, что на Россию оказывается мощное давление.
Не секрет, что на Россию оказывается мощнейшее давление. Инструменты различны: от экономических санкций до наращивания военной активности вблизи наших границ. Беспрецедентный размах приняла антироссийская информационная кампания», — заявил он.
https://russian.rt.com/russia/news/569146-lavrov-davleniye-rossiya
http://www.patriarchia.ru/db/text/5293334.html
Патриарх Кирилл при ответах на вопросы журналистов сказал про собственность, про то, что небольшой процент владеет всем достоянием страны, но подчеркнул, что выдвигать при этом лозунг отнять и разделить – это радикальный подход, а надо вступать в диалог.
В диалог должны вступать те, кто не владеет истиной, иначе в чем содержание диалога? Диалог – это технология замены истины, веры отсутствием духовных ценностей, рядоположенности зла в толерантности. А и в православии, и в коммунизме есть убежденность духовных ценностей. Так в чем должен быть диалог с олигархами? Диалог с Пилатом всегда заканчиватеся на Кресте.
У меня другой вопрос: А сохранить общественное достояние, украденное у общества, сотен миллионов людей, в руках нескольких тысяч людей, действующих на основании примитивных, потребительских, эгоистичных и антинациональных ценностей – это не радикализм? Если смысл нашей и их жизни, как индивидуальной, так и общей, прямо противоположны друг другу? Какой здесь возможен диалог Христа и Иуды, и о чем, если смысл жизни о разном и для разного?
Но проблема даже не в радикализме, а в противоположности их ценностей русским, российским, христианским и коммунистическим.
Путин пожелал бывшим губернаторам успехов и выразил уверенность, что им удастся использовать свои навыки и опыт на других участках работы.
http://www.tvc.ru/news/show/id/148587
Можно по разному относиться к результатам работы бывших губернаторов и бывших секретарей обкомов партии, которые выполняли работу нынешних губернаторов.
Результаты их работы несопоставимы, как по личному благополучию, так и по благополучию жителей их областей, развитию промышленности, инновационных технологий. Несопоставимы также по их управляемости, контролю, ответственности и социальной эффективности.
А работали по 12 часов не только жители ГУЛАГа, но и большинство наших граждан в последние 30 лет. И погибли от непосильного труда тоже очень много в последние 30 лет. Даже ГУЛАГу с ними рядом не стоять. А уж про пенсии мы и говорить не будем и про длительность жизни тоже.
Что вытаскивать «песчинку», если у нас в глазу бревно? Кто-то деньги и капитал зарабатывал на могилах ГУЛАГа.
https://russian.rt.com/world/news/568801-tramp-poruchenie-doklad-drsmd?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop
Логика очень простая, это классика шулерства. Сначала обвинить кого-то в преступлении, в деянии, констатировать событие, принять меры. А потом начинать искать доказательства и сами события.
Сталинизм – детский сад по сравнению с политическим цинизмом и открытым жульничеством «цивилизованных» стран. Пора формулировать нравственные основания современной западной цивилизации, констатировать границы и содержание поля их ценностей.
Политика западных стран – противоположность политики демократии, законности, нравственных оснований христианской цивилизации.
По твердому убеждению военного специалиста Марка Шнэйдера, который в прошлом занимал различные руководящие посты в Пентагоне, сомнительно, что Россия в состоянии совершить какие-то ответные шаги в ответ на выход Америки из ДРСМД. "Русские не могут прыгнуть выше головы. В данный момент Россия затрачивает на оборону лишь столько, сколько позволяет её слабая экономика, далая ставку на ядерное вооружение. Санкции заметно мешают, да и расходы на войну на востоке Украины и в Сирии - немалые. Кремль уже высказал свое агрессивное мнение, но я думаю, что мы увидим значительные перемены в их программах.", — заявил военный аналитик.
https://zen.yandex.ru/media/derjava/voennaia-mosc-rossii-silno-preuvelichena-mnenie-eksperta-5bd7d76dc1416b351a2a0a30?&from=feed
Соединенные Штаты Америки в состоянии всего за 2-3 месяца после выхода из ДРСМД построить крылатую ракету средней дальности наземного типа развертывания. Российская Федерация скорее всего не сможет дать на это какой-либо внятный ответ, сообщает издание The Washington Free Beacon.
Сами наши американские партнеры, обвинив нас в нарушении ДРСМД, рассматривают, сможет ли Россия тягаться с ними в этой области, после их выхода из Договора. В общем, «друзья» и не скрывают, что их главная цель – уничтожить Россию в любом формате, начиная от экономической капитуляции до типа украинского «народного майдана». Они не скрывают и того, что Россия и рядом не стояла с нарушением Договора. Главное для США – лишить Россию исторического суверенитета, субъектности.
